Впрочем, что-то какая-то дурь с погонами мне всё в голову лезет. Есть погоны, нет их — какая мне разница. Делом, надо, Александр Аркадьевич, заниматься. Свои непосредственные обязанности выполнять. И, что опять же важно, камуфляж на военной технике совершенствовать.

Танки в батальоне по-Шванвичу закамуфлированы. Вот и надо мне узнать, как камуфляж свою функцию выполняет и нельзя ли что улучшить.

Сейчас батальон в резерве. Пополняется техникой и людьми. Один из пополнения — я.

Как-то мне поумнее и поосторожнее надо у танкистов про камуфляж спросить. Такие расспросы могут и подозрение вызвать. Подумают, зачем это военфельдшер куда не надо свой нос сует? Зачем про камуфляж вынюхивает? Не шпион ли он немецкий?

Желания встретиться с особистом у меня нет никакого. Такие встречи не всегда хорошо заканчиваются.

В пополнении медицинской службы батальона не один я. Кроме меня ещё и санинструкторами батальон пополнили. Молоденькими девочками.

Сейчас, пока боев нет, их обучением я и занимаюсь. Вернее, не я, а сержант-санинструктор, который с танковым батальоном уже не один месяц воюет. Я тоже его опыт перенимаю. Учиться — никогда лишним не будет.

— Как раненого из танка извлекать будете? — строго смотрит на девчушек сержант.

Стоят. Переглядываются.

Невысокие. Худенькие. Бледненькие.

Оказалось, никогда такого не делали. Не было танка в их школе санинструкторов. Откуда ему там взяться? Танки — на фронте. В тылу им нечего делать.

— Смотрите. Товарищ лейтенант, раненым будете.

Вот, хоть какая-то от меня польза…

Сначала извлекли меня из верхнего люка. Причем, сам сержант-санинструктор и ещё один боец. Это — сверху. Снизу, из башни, ещё один боец им помогал.

Я излишним весом и габаритами не могу похвастаться, но и то им непросто было. Как девчушки будут раненого извлекать? Да и не как сейчас, а под огнем? Почему их сюда прислали? Мужиков-санинструкторов не нашлось? Видно — не нашлось… Эх, горе горькое!

С первого раза из верхнего люка девицы-красавицы меня извлечь не смогли. Во второй раз я им помогать начал.

— Товарищ лейтенант! Вы — без сознания! — пресек мою помощь сержант-санинструктор.

Мы с ним «на ты» ещё не перешли. Это позже будет. Пока он ко мне только присматривается.

Беда! Не получается у девушек меня из верхнего люка извлекать!

Что делать?

Между тем, сержант перешел к отработке извлечению раненого через передний люк. У него самого это ловко получалось.

Я снова был за раненого. Причем, опять — без сознания.

— Плавнее! Плавнее! Без резких движений! — только и слышно было при этом. — Куда ты дергаешь!

Это способ для наших девушек оказался более доступным. Но, не для всех. У некоторых сил и на это не хватало.

— Что делать с ними будем? — обратился ко мне с вопросом сержант.

Знать бы! Поменять? На кого и когда? Скоро в бой, а у нас такое пополнение!

Настроение у меня было в глубоком минусе.

Одно хорошо, пока меня так и сяк извлекали, я всё это время камуфляж танков Т-34 рассматривал. И вблизи, и с некоторого расстояния, когда покурить отходил. И на танки, которые далеко от нас были, нагляделся. Кое-что на заметку взял. Появились опять у меня кое-какие мысли.

Надо мне ещё в движении на танки посмотреть. В разное время суток, с разным освещением.

Время на это у меня будет. Тут торопиться не надо.

С санинструкторшами что делать?

Комбат мне ничем не помог.

— Учи этих, — таким был его ответ.

Учи… Меня самого бы кто научил. Тут не в учебе дело. Сил им не хватает.

Глава 41

Глава 41 В окружении

Молодец комбат!

Хоть и при разговоре со мной он только руками развел — ничем помочь не могу, но — помог.

Поменяли мне троих самых слабосильных девочек-санинструкторов на мужиков. Откуда уж их взяли, я вдаваться в подробности не стал. Главное — результат.

Рад я был — как подарку от Деда Мороза будучи ещё детсадовцем. Тем более, мужики оказались с опытом, а не вчерашние выпускники школы санинструкторов. Уже повоевавшие, один — с медалью.

Ну, теперь живём!

Долго доукомплектовываться батальону не дали. На войне ситуация очень быстро меняется, вот так и на этот раз произошло.

Немцы — враг серьезный. Так и мы, не пальцем они деланы.

Не мы одни, а целые две бригады корпуса пошли в наступление, но не совсем удачно.

Короче — попали мы в окружение.

Нас постоянно обстреливали, раненых было много… Имелись и обожженные. Танки, хоть и железные, но хорошо горят.

Вот такое у меня боевое крещение получилось. Сразу и по самое горло хватил я лиха.

Условий для оказания специализированной помощи не было, госпитали не в одном ряду с танками в наступление идут. Отрезали нас от госпиталей. Не было никакой возможности раненых туда доставить.

Что я и мои санинструкторы могли сделать? Только перевязать, как-то укрыть от огня противника раненых. Последнее выходило плохо. Появились повторно раненые, в том числе и со смертельным исходом.

Кровь.

Стоны.

Просьбы о помощи…

Как могли, мы помогали.

Кругом — разрывы снарядов, визг пролетающих пуль.

Столбы дыма и пыли.

Лязг от движения танков.

Грохоты взрывов…

Нервы мои были напряжены до предела. Мне казалось, что этот кошмар никогда не кончится.

Ещё и неопределенность и неизвестность.

Что? Как? Идет к нам помощь? Вырвемся мы из окружения?

Удивительно, но о себе как-то почти не думалось. Раненым надо было помогать, а они всё прибывали и прибывали.

Пару раз к месту сосредоточения раненых близко подходили немцы и нам приходилось отстреливаться.

Ко всему прочему, были ещё и потери среди моих помощников. Некоторых санинструкторов на один бой и хватило.

Запасы перевязочных материалов и медикаментов таяли на глазах.

Что, делать-то⁈

Тут, когда я думал, что всё уже — кончилось твоё попадание, Александр Аркадьевич, боец прибежал и передал мне, что помогли нам, раненых вывозить в тыл можно. Машины сейчас будут и необходимо на них раненых грузить.

Кто помог? Кавалерийский корпус генерала Плиева.

Во как… Кавалеристы танкам помогли…

Уцелело на наше счастье несколько машин, что боеприпасы нам подвозили. Вот их и передают в распоряжение медицинской службы для вывоза раненых.

Коридор пока неширокий, но кто знает, как дальше будет. Срочно нужно этой возможностью воспользоваться.

Прибежавший ко мне боец мало что знал. Его только послали мне приказ передать.

Правда, как будто тише немного стало…

Ну, приказ надо выполнять. Наверху виднее.

— Сейчас машины будут. Грузим раненых, — это я уже скомандовал своим подчиненным. Надо сказать, что у меня были сконцентрированы раненые не только из нашего батальона.

Через узкий коридор, по которому мы вывозили раненых, до медсанбата добралось десять машин. Немцы наше передвижение заметили и зевать не стали.

Одновременное прибытие в медсанбат десяти машин, ещё и переполненных ранеными, это — много. Медсанбат — не полевой госпиталь. Ещё и многие раненые были тяжелые, не по плечу такие медсанбату.

Взяли они ходячих, тех, кто полегче, а остальные машины дальше в тыл отправили.

Сам я при этом не присутствовал. Как всё с эвакуацией вышло, про это мне уже позже рассказали. Мне в батальоне дел хватало, хотя и осталось-то от нашего батальона не так и много.

Забегая вперёд скажу, что за эти бои в окружении я был представлен к медали «За боевые заслуги». Это была здесь моя первая награда.

Глава 42

Глава 42 Поездка за трофеями

Награждение и всё прочее хорошее было ещё впереди. Пока же у нас тут какая-то чересполосица получилась. Здесь — наши, здесь — немцы, потом — опять наши. Через час — наоборот.

Короче — всё смешалось. Наступление не ровной полосочкой как на карте идёт.